Взрыв парохода "Дальстрой"

   История «Дальстроя» известна достаточно хорошо. Все началось еще 23 июля 1946 года, когда на причалах мыса Астафьева загорелись склады с аммоналом. Тут стоит объяснить, откуда там взялась взрывчатка, да еще и в таком количестве.
   Через Находку в то время шли поставки всего необходимого в Магадан и на Колыму. Северным завозом ведал тогда трест Дальстрой, входивший с систему МВД, которому и принадлежал одноименный пароход (бывший «Генрих Ягода»). Везли продукты и топливо, оборудование и стройматериалы, отправляли по этапу заключенных, но главное – взрывчатку. Тогда шло интенсивное освоение малозаселенных районов Дальнего Востока, но при этом в стране, только-только прошедшей Великую Отечественную, катастрофически не хватало строительной техники, а та, что была, закупалась в США за твердую валюту. Вот и приходилось, где можно, использовать вместо дорогих экскаваторов дешевую взрывчатку (кстати, тоже американскую).
   Федор Романович Лифантьев, которому в 1946-м исполнилось 16 лет, вспоминает, что ящики с аммоналом валялись где попало вдоль поселковых дорог. Внешне он похож на рис, так что взрывчатку иногда по ошибке даже пытались пробовать на вкус. Никакого особого контроля техники безопасности при погрузке и транспортировке аммонала не осуществлялось. Работали по принципу «вали кулем, потом разберем», что неудивительно, так как делалось все силами зэков, которых меры предосторожности особо не заботили.
   На причале аммонал лежал кучей, которая по непонятным причинам загорелась под вечер 23 июля. К счастью, огонь удалось потушить силами заключенных и вольнонаемного персонала порта. Пожар потушили, однако кое-где на причале что-то продолжало дымиться.
   Утром 24 июля к причалу пришвартовался пароход «Дальстрой». Удивительно, но рядом с ним оказался небольшой спиртовоз, носивший то же самое имя. А ведь есть примета: если два одноименных судна стоят бок о бок – беды не избежать. Так и случилось…
   Неприятности начались еще до подхода парохода ко все еще дымившемуся причалу. По непонятной причине дежуривший возле пирса торпедный катер открыл по «Дальстрою» предупредительный пулеметный огонь. Очевидно, командир катера не знал, что у капитана парохода было распоряжение вставать под погрузку.
   Начали грузиться. В первый трюм подавали аммонал. Сначала в навал – кучей, а сверху уже в ящиках, всего 750 тонн. В другой успели погрузить 800 тонн пшеницы. Данные о том, что во втором трюме находилось еще и 400 тонн тротила в резиновых мешках, не подтверждаются документами и, скорее всего, не соответствуют истине. Впрочем, как выяснилось, хватило и аммонала…
   Наступил обед. Вольнонаемные рабочие порта по большей части разошлись по домам, грузчики из числа заключенных обедали на берегу, экипаж судна – на борту. Капитан «Дальстроя» Всеволод Банкович, собиравшийся во Владивосток, как раз отдавал в каюте последние распоряжения старпому Павлу Куянцеву (написавшему потом книгу мемуаров «Я бы снова выбрал море…»), когда в первом трюме, в котором лежал аммонал, начался пожар. Попытка команды потушить огонь своими силами успехом не увенчалась, и капитан приказал экипажу покинуть судно.
   Из первого трюма вырывался огромный столб пламени, нос парохода пылал. В порту была включена тревожная сирена. Зэки-грузчики бросились было к воротам порта, но они оказались перекрыты охраной. Действия охранников были в этой ситуации совершенно правильными. Непонятно еще, чем дело кончится, а вот если разбежится контингент, плохо может стать всем, включая мирных жителей.
   Горожане высыпали на улицу смотреть пожар. Моряки 7-го дивизиона торпедных катеров, чьи эллинги располагались на месте нынешнего НСРЗ, собрались на причале. И в этот момент ударил взрыв…
   Вопреки легенде, на «Дальстрое» было вовсе не 7500 тонн взрывчатки. Взрыв мощностью в 7,5 килотонн (тактический ядерный боеприпас, почти пол-Хиросимы!) не оставил бы от Находки камня на камне.
   Ударной волной (а их было две – воздушная, а следом морская) склады и причалы подняло на воздух. Заключенных, столпившихся у запертых ворот порта, буквально вбило в ограждение, превратив людей в кровавое месиво. В городе вышибло стекла в окнах, в домах на мысе Астафьева посносило крыши. Был частично разрушен барачный поселок Дальстроя. Накатившее мини-цунами обрушилось на берег, качнув торпедные катера в эллингах. Следом на город черным дождем хлынули 1800 тонн мазута из танков «Дальстроя».
   Невероятно, но среди моряков судна было убито только 6 человек, причем трое успели отойти почти на километр от эпицентра. Еще двое были ранены. Остальные 42 человека, находившиеся буквально рядом с рванувшим пароходом, оказались в «мертвой зоне» взрыва и отделались ушибами и контузиями. Капитан Банкович погиб.
   Спасали всех, кого только можно. Больницы города, в том числе госпиталь для японских военнопленных, весь день принимали раненых и пострадавших. Кто тут зэк, кто военный, а кто гражданский – не разбирались. Сахар и мука из взлетевших на воздух складов белым покрывалом накрыли близлежащие сопки. Время было голодное, и люди ходили собирать эту смесь прямо с земли…
   Последствия
   Уже 25 июля на стол Сталину легла докладная записка министра внутренних дел Сергея Круглова по факту взрыва «Дальстроя». Из Москвы в Находку срочно выехала комиссия по расследованию во главе сразу с двумя замминистрами МВД Рясным и Мамуловым.
   Загадочные пожары и взрывы продолжались. Сразу после взрыва капитан парохода «Орел», так же загруженного аммоналом, потребовал немедленно выгрузить его из трюмов. Баржа, на которую поместили взрывчатку с «Орла», незамедлительно сгорела (обошлось без взрыва). На следующую ночь на путях загорелся вагон с аммоналом. Но апофеоз случился 4 августа, через 11 дней после катастрофы на «Дальстрое». Взорвались склады взрывчатки в районе пади Ободной. На воздух взлетело 6000 тонн (традиционно считается, что 15000 тонн, но это неверно) аммонала и тротила. На месте складов образовались три огромных воронки. К счастью, никто не пострадал.
   14 августа Сталин получил очередную записку Круглова с результатами расследования катастрофы, в которой говорилось: «Во время взрыва парохода "Дальстрой" убито и умерло от ран 105 человек, в том числе военнослужащих - 22, гражданского населения - 34, заключенных - 49; ранено и находится в лечебных заведениях 196 человек, в том числе военнослужащих - 55, гражданского населения - 78 и заключенных - 63». Экономический ущерб составил около 50 млн. тогдашних рублей.
   За преступно-халатное отношение к выполнению опасных работ были арестованы и осуждены начальник Приморского управления Дальстроя Кораблин, его заместитель Сафронов, начальник политотдела Трошкин, начальник лагеря Островский, начальник склада Дицик, его заместитель Афанасьев и техник по взрывчатке Чевский. Еще 9 человек попали под арест по подозрению «в злоумышленных действиях».
   Итогом работы комиссии стало то, что отныне порты Находки передавались из системы ГУЛАГа в ведомство Морфлота, а поток грузов Дальстроя пошел через Ванино.